А местные жители отказывались с нами говорить, и вообще мы все к концу дня почувствовали от них настоящую враждебность. Во-от! — вздохнула Фаина Романовна. Помолчав, она снова заговорила.

— Ночью в дверь дома, где мы остановились, раздался страшный стук, это был староста села. Он велел нам выйти. Все мы, наша медицинская бригада, вышли на крыльцо. И тут нам такое открылось…

Перед домом столпились все жители села. Мужики, огромные, страшные, с перекошенными лицами, стояли впереди и держали ярко полыхающие факелы. Женщины, в платках, тоже выглядели ужасающе. Детей не было.

— Немедленно уезжайте отсюда! — крикнул староста. — Вы гневите Господа, находясь здесь, сеете мерзкое дело сатаны! Если не уберетесь немедленно, мужики сожгут дом и вас вместе с ним!

Мы пытались что-то сказать, объяснить, вступить в какой-то диалог, но это было абсолютно бесполезно. Мужики, схватившись за вилы, приближались все ближе и ближе, окружая нас.

— Убирайтесь! — повторил староста. — С вами никто не шутит! Мы даем вам на сборы час. Если вы не уедете отсюда через час…

Он не закончил, но было ясно.

Мы прекрасно понимали, что они безумны. Понимаешь, Зина, у них были лица фанатиков, они совсем другие — это люди из тени. Их мир не желал соприкасаться с нашим. В общем, времени на раздумья не было.

Мы быстро собрали свое оборудование, побросали вещи, погрузились в две наши повозки, на которых приехали сюда, и спешно прямо ночью покинули село. Мы все прекрасно понимали, что действительно рисковали своей жизнью. Эти безумные сектанты убили бы нас. Так что нам не оставалось ничего другого.

И знаешь, девочка, честно тебе скажу, что в моей жизни не было более жуткой дороги, чем этот ночной отъезд. Нас сопровождала толпа страшных людей, и они не разошлись до того момента, пока наши повозки не покинули сельскую дорогу и не выехали на грунтовку, ведущую к городу! Как сейчас, я помню это жуткое огненное кольцо за спиной… и этот ужас… Вот такая была история.

Фаина Романовна как-то жалко улыбнулась:

— Да, девочка, да, вот пришлось мне, старухе, вспомнить этот кошмар…

Какое-то время Зина не могла прийти в себя от этой истории.

— Как называлось это село, где это было? — наконец очнулась она.

И в этот момент распахнулась дверь — на пороге возникла девчонка-регистраторша.

— Фаина Романовна, срочно! — закричала она. — Вас по всей поликлинике главврач разыскивает! Там уже машина пришла.

— Ой, точно! — Фаина Романовна поднялась с места, потирая спину. — Господи, нам же в инфекционку ехать. Я как-то запамятовала…

— Зачем в инфекционку? — не поняла Зина.

— Да главврач везет меня для консультации. Срочное там что-то. Вроде как попал кто-то из ее родственников. Ой, я тебе потом дорасскажу! Бегу! — Слышать это от Фаины Романовны было смешно — шаркая, она медленно направилась к двери.

— Подождите! — Зина бросилась за ней. — Как называлось это село? Какие препараты вы вкололи мальчику?

— Ну, слушай, так же в двух словах и не скажешь… — отмахнулась Фаина Романовна. — Знаешь что? Ты ко мне завтра к концу приема зайди! Я тебе и препараты запишу, и историю свою закончу.

— Разве она не закончена? — удивилась Зина.

— Нет, конечно! — хмыкнула на ходу Фаина Романовна. — Где там… Я потом узнала, кто эти люди, и все про их ритуал псевдокрещения мертвым молоком…

— Мертвым молоком?! — Зина замерла, боясь вздохнуть…

— Ага! Интересно? — задорно рассмеялась Фаина Романовна. — Завтра, завтра расскажу! А пока бежать надо, ты же видишь, без меня никак…

И с неприличной для ее возраста поспешностью, на сколько могла быстро она двинулась по коридорам поликлиники.

Белый автомобиль с красным крестом на боку, урча, отъехал. Стоя в холле возле окна, что выходило на улицу, Зина видела, как он увозит Фаину Романовну вместе с главврачом. Как же некстати это случилось! Ей оставалось только ждать. Зина прекрасно понимала, что говорить Фаина Романовна может только с глазу на глаз. А значит, бегать за ней было бессмысленно.

Стемнело. Рабочий день давно закончился. Собрав свои вещи и заперев кабинет, Зина сдала ключ дежурной, вышла на улицу и медленно пошла к остановке трамвая.

Когда она подъехала к своему дому, было уже темно. Похолодало. Людей на улицах было немного. Как-то совсем некстати Зина вспомнила о шприце, который лежал в ее сумке. Господи, она так и не успела отдать его на анализ. Собрание, работа… Затем разговор с Фаиной Романовной… До того ли? Ладно, завтра обязательно сдам — пообещала она себе. Да, заодно можно и спросить, готов ли анализ крови больного ребенка.

Думая так, Зина вышла на Соборную площадь. Впереди высилась темная громада собора. Подул сильный ледяной ветер. Ежась, Зина вступила в привычную тень.

Громкие шаги за спиной заставили ее мимовольно ускорить движение. Соборная площадь была пустынной. Ночные электрические лампы, как всегда, горели вполнакала и совершенно не рассеивали сгустившуюся ночную темноту.

Шаги стали слышны более отчетливо, было понятно, что кто-то ее догонял. Поневоле Зина еще больше ускорила шаг. Она уже поравнялась с большим деревянным забором, которым почему-то оградили стены собора. Он стоял уже два дня, и для чего это сделали, никто не знал.

Зина спешила, до подъезда оставалось буквально несколько шагов, надо было только перейти дорогу. Круг от света лампы ударил ей в лицо, осветил бордюр мостовой.

И в этот самый момент ее схватили сзади и изо всех сил швырнули прямо на деревянный забор. Зина почувствовала сильную боль от удара в спину и закричала, а затем чья-то вонючая, потная рука заткнула ей рот.

Их было двое. Разглядеть их лица она не могла — один изо всех сил прижимал ее к забору, а другой пытался вырвать из рук сумку.

Как могла, Зина отбивалась, чувствуя, что постепенно летит в бездну засасывающего ее черного ужаса, парализующего мысли и волю.

Пытаясь вырваться, извиваясь, она укусила потную ладонь и развернулась лицом к нападающим.

— Ах ты ж сука! — взвыл мужской голос. В тот же самый момент ее с силой ударили по лицу. Она почувствовала, как из разбитой губы закапала кровь.

В руке второго нападающего сверкнул нож. Через сомкнутые веки она отчетливо различила узкую полоску стали, блеснувшую совсем рядом с ее лицом.

— Замочу, сука!..

Так же, через щель век, через одуряющую темноту, через пропасть Зина увидела такую же узкую полоску своей смерти…

Дальше все произошло быстро. Нож, выбитый из бандитской руки, отлетел, сверкнув серебряной полоской лезвия, и рухнул вниз, в темноту. И сам бандит рухнул вниз, как-то нелепо взмахнув руками.

Выпустив Зину, второй бандит отчаянно бросился на эту неожиданно появившуюся опасность. В тумане, почти теряя сознание, она видела две мужские фигуры, сцепившиеся в рукопашной. Наконец бандит вырвался и убежал в темноту.